Единственный мой враг — родная дочь

Эта история о моей родной бабушке. О том, как нелегко ей живется в мирное время. Но я ничего изменить в этой ситуации не могу. Но обо всем по порядку.

Я жила с мамой и бабушкой в маленьком, Богом забытом городе. В 21 год перебралась в соседний, крупный город, устроилась там на работу, нашла себе парня, стала с ним снимать квартиру.

Единственный мой враг — родная дочь

Мама с бабушкой решили, что им тоже надо переезжать. Но мама панически боялась продавать квартиру и покупать новую. И всех тех трудностей боялась, с которыми они могут столкнуться. Ей казалось, что ее обманут, деньги украдут, она останется на улице. Тогда мы решили так: я беру на свое имя ипотеку, а она продает квартиру и с бабушкой въезжает в новое жилье, которое уже будет ждать их тут. Риски минимальные.

Мы все это провернули за год. Потом погасили ипотеку на деньги с проданной квартиры. Я через договор дарения передала квартиру матери, она стала ее собственницей.

Мама в нашем городе продала трешку, купили они полуторку на двоих. Деньги остались, она положила их на банковский вклад. Но я, как воспитанный человек, про них не заикалась. Мы с мужем копили на первоначальный взнос сами, финансовой помощи не просили.

И тут начинается кошмар. Мама итак была человеком нервным, раздраженным. И то ли это был стресс от переезда, то ли совпало с периодом климакса. Но она начала изводить своими придирками и скандалами 75-летнюю бабушку.

Орала, что зря они переехали, много из имущества пришлось раздать даром. Что она не может найти работу (хотя чуть позже она ее нашла, стала работать из дома, на компьютере). Что мать ей жизнь сломала (это не так, бабуля всегда старалась помогать ей. Когда мой отец ушел, меня она растила).

Старушка ее раздражает своим присутствием. Вот она помешивает суп на плите, вот она включает телевизор, кашляет ночью. Каждый звук выводит ее из себя, она начинает кричать, обвинять нас во всех грехах.

Бабушка часто приезжает ко мне, сидит у нас до самого вечера. Я ей ключ дала, муж об этом знает. Она до его прихода старается уехать. Но разве это дело? В 75 лет мотаться по городу, только чтобы дома не сидеть, потому что это невыносимо?

Мать необщительный, нелюдимый человек. С соседями переругалась, из старых подруг ни с кем не держит связь. Со мной она тоже разговаривает грубо, но меня спасает то, что я с ней не живу.

Я вот думаю иногда — а если бы она не погасила тот ипотечный долг? Мне бы пришлось платить деньги за квартиру, в которой они живут? И если бы я не смогла платить, они бы обе на улице оказались? Сначала, когда я соглашалась на все авантюры, эта мысль не приходила мне в голову. А теперь я не исключаю и такого варианта.

Бабушку жалко до слез. Как же, ей, бедной, достается. А поделать мы с характером ее дочери и моей матери ничего не можем. Глотаем обиды.

Бабушка вспоминает свое детство, послевоенные годы. Жили бедно, но дружно. Никто никого не обижал. А теперь? Деньги есть, квартира есть. Город поменяли. А скандалы и унижения дома каждый день. И сделать с этим ничего нельзя. Только терпеть.

Единственный мой враг — родная дочь
«Теперь у меня 2 доченьки!»: Шарлиз Терон заявила, что ее сын сделал свой выбор
Adblock
detector