Сострадание. Много ли в этом слове? Можно ли сказать что это просто сочувствие? Я так не думаю. Однажды мне пришлось, лично убедится в том, насколько многогранным может быть это чувство.
Довелось мне, трудится разнорабочим на оптовой базе. По работе подружился с пожилым слесарем. Борис Иваныч был мастером на все руки и заменял на базе и сварщика и механика. Кроме того дед вместе со своей кошкой Муркой, фактически жил в подсобке.
— Жена умерла. Дома нам теперь делать нечего – ответил он мне поглаживая свою кошку.
Кошку эту, непонятной разномастной расцветки, дед очень любил. В столовой ел только гарнир, а котлеты или рыбу приносил Мурке. Было понятно, что больше никого кроме этой пятнистой любимицы с огромными усами – у него нет.
— Любит она меня, по утрам будит – с добрым смехом рассказывал дед Борис – Подойдет, и тычет носом мокрым в лицо, пока не встану.
Кошка свободно гуляла по базе и окрестностям и в итоге нагуляла живот. Дед стал ее запирать – «что б не родила черт знает где» — и когда появились хвостатые «внучата» даже взял отгул.
Дед Борис хорошо кормил свою питомицу, но она инстинктивно продолжала лазить по помойкам в поисках еды. И однажды проходив мимо свалки, я увидел следующую картину.
Все произошло буквально за несколько секунд. Приблудная собака накинулась на Мурку и буквально разорвала ее в клочья. Без жутких подробностей, достаточно сказать что у кошки был оторван нос и передняя лапа. Понятно было, что она не жилец.
Я позвал деда. Такой смеси боли и отчаяния на лице я больше никогда не видел. Мурка все еще хрипела истекая кровью и дед Борис несколько секунд посмотрев в ее глаза, подобрал кирпич и сильным ударом прекратил ее страдания. После этого он снял с себя куртку, бережно завернул в нее тело кошки и посмотрев на меня глазами полными слез, сказал.
— Котенка забери, его Егор зовут. А я домой пойду.
